Жанна писал(а): Я к сожалению нигде не встречала развитие этой темы.... Но мне кажется, что в этом суть всего мировоззрения Есенина, его бунтарство , определенное так сказать( генетическое)... дед старообрядец, воспитывавший его... впечатал в него дух Руси.... бабка таскавшая, как сам поэт писал по все российским монастырям.... в его стихах много церковных слов, не известных современной невоцерковленной молодежи...
Просила я одного филолога знакомого написать статью на тему "Есенин и старообрядчество",пока глухо. Он мне сказал, что немного по данной теме есть в книге О. Вороновой "Есенин и русская духовная культура". К большому сожалению мне не удалось ее приобрести, или даже подержать в руках.
Изучая жизнь поэта, вопрос его веры в Бога, я стала изучать старообрядчество, что бы лучше понять психологию поэта(воспитанного дедом старообрядцем), и все встало на свои места.... и надписи на монастыре, и многое другое.... Старообрядцы генетически не переносят -никонеан(представителей господствующей Церкви) и все, что с ними связано. Сергей Александрович был крещен и венчан в Православии..... но отпечаток дедовского воспитания отразился на всю жизнь. Возможно я и сама напишу статью на эту тему, когда будет время:))
у Блока в дневниках есть кое-что на этот счет. Есенин явно видит гораздо глубже, взять хотя бы его образ с жемчужиной - "отворись": ведь там говорится в форме притчи об иллюзорности чувственного и мысленного познания, которое заслоняет путь - все люди живут в этой "матрице" сознания и чувств.
"
4 января 1918 г.
О чем вчера говорил Есенин (у меня).
Кольцов — старший брат (его уж очень вымуштровали, Белинский не давал свободы), Клюев — средний — «и так и сяк» (изограф, слова собирает), а я — младший (слова до́роги — только «проткнутые яйца»)"
(
Об этой беседе см. во вступительной статье. Многое из того, о чем говорил Есенин, нашло воплощение в его стихах. Сопоставление А. В. Кольцова, Н. А. Клюева и самого Есенина — в стихотворении «О Русь, взмахни крылами...». Слова: «Я выплевываю Причастие...» — находят отчетливую параллель в «Инонии»:
Тело, Христово тело,
Выплевываю изо рта.)
"
Я выплевываю Причастие (не из кощунства, а не хочу страдания, смирения, сораспятия).
(Интеллигент) — как птица в клетке; к нему протягивается рука здоровая, жилистая (народ); он бьется, кричит от страха. А его возьмут... и выпустят (жест наверх; вообще — напев А. Белого — при чтении стихов и в жестах, и в разговоре).
Вы — западник.
Щит между людьми. Революция должна снять эти щиты. Я не чувствую щита между нами.
Из богатой старообрядческой крестьянской семьи — рязанец. Клюев в молодости жил в Рязанской губернии несколько лет.
Старообрядчество связано с текучими сектами (и с хлыстовством). Отсюда — о творчестве (опять ответ на мои мысли — о потоке). Ненависть к православию. Старообрядчество московских купцов — не настоящее, застывшее.
Никогда не нуждался.
Есть всякие (хулиганы), но нельзя в них винить народ.
Люба: «Народ талантливый, но жулик».
Разрушают (церкви, Кремль, которого Есенину не жалко) только из озорства. Я спросил, нет ли таких, которые разрушают во имя высших ценностей. Он говорит, что нет (т. е. моя мысль тут впереди?).
Как разрушают статуи (голая женщина) и как легко от этого отговорить почти всякого (как детей от озорства).
Клюев — черносотенный (как Ремизов). Это не творчество, а подражание (природе, а нужно, чтобы творчество было природой; но слово — не предмет и не дерево; это — другая природа; тут мы общими силами выяснили)"
(
Объясняя свое отношение к Н. А. Клюеву в письме к Р. В. Иванову-Разумнику, написанному, видимо, приблизительно в одно время с этой беседой, Есенин писал: «Поэтому я и сказал: «Он весь в резьбе молвы», — то есть в пересказе сказанных. Только изограф, но не открыватель. А я «сшибаю камнем месяц» и черт с ним, с Серафимом Саровским, с которым он так носится, если, кроме себя и камня в колодце небес, он ничего не отражает» (
VI, 86—87). Спустя несколько месяцев, он развивал эту же тему в «Ключах Марии»: «Для Клюева, например, все сплошь стало идиллией гладко причесанных английских гравюр... Сердце его не разгадало тайны наполняющих его образов, и, вместо голоса из-под камня Оптиной пустыни, он повеял на нас безжизненным кружевным ветром деревенского Обри Бердслея...» (V, 184—185)).
"[Ремизов (по словам Разумника) не может слышать о Клюеве — за его революционность.]
Есенин теперь женат. Привыкает к собственности. Служить не хочет (мешает свободе).
Образ творчества: схватить, прокусить.
Налимы, видя отражение луны на льду, присасываются ко льду снизу и сосут: прососали, а луна убежала на небо. Налиму выплеснуться до луны.
Жадный окунь с плотвой: плотва во рту больше его ростом, он не может проглотить, она уж его тащит за собой, не он ее"
(
Этот образ Есенин использовал в статье «Отчее слово», посвященной роману А. Белого «Котик Летаев»: «Речь наша есть тот песок, в котором затерялась маленькая жемчужина — «отворись». Мы бьемся в ней, как рыбы в воде, стараясь укусить упавший на поверхность льда месяц, но просасываем этот лед и видим, что на нем ничего нет...» (V, 161))