Женщины Сергея ЕСЕНИНА

[Margo]

Данита, 2/ХI-25. 8 ч. вечера Есенин позвонил Гале и у них состоялся разговор:
— Галя, приезжайте на Николаевский вокзал. (Ныне Ленинградский (Санкт-Петербургский) вокзал. Есенин уезжал в Ленинград на несколько дней(до 8 ноября он уже возвратился в Москву) - примечание)
— Зачем?
— Я уезжаю.
— Уезжаете? Куда?
— Ну это… Приезжайте. Соня приедет.
— Знаете, я не люблю таких проводов.
— Мне нужно многое сказать вам.
— Можно было заехать ко мне.
— Ах… Ну, тогда всего вам хорошего.
— Вы сердитесь? Не сердитесь, когда-нибудь вы поймете.
— Ничего. Вы поймете тоже. Всего хорошего.
— Всего хорошего.

Это был их последний разговор, который, как и причины, относятся к Воспоминаниям, а не к дневнику Бениславской. А Воспоминания писались уже в 1926 году, так что Галя просто рассуждала уже после его смерти о причинах, которые могли бы привести его к этому шагу.
Так что, наверно, тот, кто составлял твой "дневник Гали", просто объединил Дневник и Воспоминания Бениславской, чем и запутал читателей... (Кстати, из какой книги ты цитируешь дневник?)

Ну уж Галя-то, хоть и была сотрудником органов, не могла же заказать Есенина... Возможно, она пошла на самоубийство не только из-за того, что потеряла Сергея, может были и другие навалившиеся стрессы и проч., но Сергей был все-таки главной причиной. Она ведь для него-то и жила. Не для себя даже. Никому другому, кроме Сережи, она не могла отдать ту огромную часть своего сердца, которую подарила ему.

Вот, на мой взгляд, интересненькое из воспоминаний Гали. "Друзья" Есенина ненавидели Галю, за то, что она не давала ему пить: "Чего только они не делали, чтобы устранить меня. К их величайшей ярости, они никак не могли раскусить наших (моих и С. А.) отношений. Придумали другое: раз я не жена, то надо Сергею внушить подозрение к моей преданности; я оказалась агентом ГПУ, прикомандированным к Сергею. Надо сказать, что на одну ночь, пока он <не> протрезвился, это произвело впечатление. Никогда не забуду этого вечера. Привезла я его домой. Я зачем-то вышла из комнаты, чтобы уложить его спать. Он лежал одетый на кровати и о чем-то возбужденно шепотом говорил с Катей. «Подождите минуту, Галя», — сказал, когда я вошла. Ждала я очень долго: час или полтора. Потом вышла Катя и позвала меня спать. Мы с ней спали в той же комнате, вдвоем на кушетке. Легли, и вдруг я чувствую, что Катя вся дрожит, и дрожит не от холода, а от какого-то нервного напряжения, ужаса и отвращения. Моментально соображаю, что разговор был обо мне и Сергей Александрович чего-нибудь «набредил». Ясно, что она боится меня; в чем и чего боится — еще не понимаю. «О чем тебе Сергей говорил?» Катя что-то неопределенное ответила. Я поняла — если он вселит недоверие ко мне в Катю, тогда надо складывать оружие. Вместо поддержки она будет мешать. Объяснила это ей и долго уговаривала, чтобы она все рассказала мне. Наконец, убедила. Что же ей сказал С. А.? Чтобы она была очень осторожна со мной, так как я вовсе не из бескорыстной любви и преданности вожусь с ним — я агент ГПУ и в любой момент могу спровоцировать его и посадить в тюрьму.Но тут же С. А. стал ей говорить, что если с нами — большевиками — будут расправляться, то она <Катя> все же должна спасти меня, так как, несмотря на это, я для него много сделала. «Или правда, что ты из ГПУ, тогда Сергея надо спасать от тебя, и вообще — куда же тогда Сергей попал? Или, если это не так, — то Сергей сумасшедший, и от этого не легче». Вот как объяснила она мне свое состояние. Вот почему ее трясло при одном прикосновении ко мне, как к какому-то чудовищу, которое затянуло своей сетью и ее, и ее брата. К счастью, удалось ей объяснить происхождение этой нелепицы, и она успокоилась."

Может на Катю на столько сильно подействовал этот случай, что ей потом все время казалось, что Галя - враг. Так всю жизнь, может, и верила в пяный бред своего брата, который на следуйщий же день удивленно качал головой, мол, и я на это повелся?

[Данита]

Маргоша!!!

"(Кстати, из какой книги ты цитируешь дневник?) " - с этого сайта куда ты меня и отправила!!!


Марго -

" Ну уж Галя-то, хоть и была сотрудником органов, не могла же заказать Есенина... " - а ПОЧЕМУ не могла???

Марго, а зачем тогда Галя с Эрлихом общалась, и он у нее (возможно) жил с месяц в марте 1926 г. ??? И письмами они переписывались, они сохранились!!!


И что означают эти ее слова: " Ведь с Л. Я могла быть самой собой, настоящей, не ломая себя. Ведь мало не лгать, только тогда хорошо, когда можно говорить всю правду прямо. Л. Я могла говорить. Я вот сейчас вспоминаю и мне приятно и хорошо – здесь я была правдивой до конца."

Это значит с Е. она была лживой всегда, что-то скрывала, притворялась???


А эти: " И потому я сейчас не могу успокоиться; мне хочется до конца вывести Сергея на чистую воду, со всей его трусостью, и после этого отпустить его с миром..."


Марго, как ты считаешь? Что-то я стала недоверять нашей Галеньке...

[Margo]

Данита, на счет Л.(Лев? Точно не выяснено, кто скрывается под этим инициалом).

Мне кажется, Л. просто понял Галю. Она нашла в этом мужчине то, чего не получала от Сергея - заботы и понимания, любви, теплоты и ласки. Ведь Сергей вел себя с Галей эгоистично, ничего не отдавал взамен, когда она бросала ему под ноги всю себя, свою честь и гордость. Для женщины - это очень больно. И после всего, что причинил Галине Сергей, она должна была ему опять простить? В который раз простить? Это просто обида.... нет, больше чем обида. Это предательство со стороны Есенина. (Единственное, где я не могу найти оправдания Есенину - это то, как он швырялся Галей и ее чувствами, и почему он практически не заботился о своих детях.) Есенин потом понял, потом... Он всегда понимает потом, когда поздно. Ведь он сам - виновник всех своих бед. Его отношение к людям - залог всего. Если все вокруг такие плохие - а не задуматься ли, почему? Может ответ в тебе самом? А умеешь ли ты сам любить, дружить...? "Вся моя жизнь - это борьба за искусство. И в этой борьбе я швыряюсь всем..." Так если ты швыряешься Галей, чем это может помочь твоему искусству?... Действительно, Сергунь, понять сложно.

Нет, Галя не была лживой с Есениным. "Ведь мало не лгать, только тогда хорошо, когда можно говорить всю правду прямо." Возможно, она не говорила Есенину всю правду. Да и как она могла выссказать ему все? Что он хам, сволочь последняя, предатель, г.... ? Ведь любовь граничит с ненавистью. Рядом с любовью у Гали гнездилась боль и разочарование... А излить душу она смогла Л.-у. Он ее понял и ей стало легче. Выговорилась несчастная женщина... Мне ее жаль...

Тут вообще ничего не связано с политикой, ГПУ и т.д.. Это трагедия человеческих отношений. Сложных, противоречивых, драматичных. Есенин ведь тоже человек. Но характер у него непостой... А гениев любить непросто, потому что в душе у них ангелы с чертями гнездятся.

[Данита]

Маргоша, а ответ на это: "Марго, а зачем тогда Галя с Эрлихом общалась, и он у нее (возможно) жил с месяц в марте 1926 г. ??? И письмами они переписывались, они сохранились!!! " - жду.


Спасибо, тебе, Маргошечка, за твои размышления, мне всегда интересна твоя точка зрения Хочу немного поделиться своей - а то все чужие слова в цитатах пишу.


Мое отношение к Галине Бениславской скорее не совсем положительное, жалости у меня к ней нет! Я больше жалею Есенина - представь, как его жизнь загнала, что приходилось жить у нелюбимых - Галя, Соня...Я все-таки больше склоняюсь к тому - что Е. никогда Галину не любил как женщину - он пытался, сам внушал себе, но НЕ ЛЮБИЛ!!! Придуывал там разное, типа вы друг, более того, вы мой ангел-хранитель...А это ОЧЕНЬ трудно, жить, не любить и притваряться. Сравни - как он относился к Миклашевской... Почти не пил, был совсем другой с ней!!! ПОТОМУ что хотел завоевать ее, приручит, сделать своей ( я не говорю о том, что потом бы было, если б они стали жить вместе, например). И все же - поэтому Е. и пил постоянно и когда с Галей был, и когда с Дункан например.

И потом, что ж Галя от него ждала - сама ведь говорила, что ничего ей не надо, она всего лишь секретарь...Но на мой взгляд, когда тебе вот так к ногам все бросают - редко, да почти никто не отказывается, а потом начинает ТЯГОТИТЬСЯ этим!!! Понимаешь - ведь Галя-то тоже успевала по мужчинам ходить, нет! я ее не осуждаю, я говорю о фактах - это что ж за любовь такая, когда у тебя на бумаге признания чуть ли не как к богу - к Есенину, и тут же Покровские и разные там Л.???




Маргоша, на мой взгляд это ЭГОИСТИЧЕСКАЯ любовь граничит с ненавистью!!!! Если человек, действительно, ЛЮБИТ - никогда у него ненависти к другому человеку не будет!!! Вот Райх - с самого начала видна любовь эгоистки - не получилось сделать из Е. того мужа, которого хотелось, что ж - нашла другого.

Отсюда и отношение самого Е. Почему он не говорит про Галю например, как про Райх, что любил ее? И Мариенгоф, кстати, тоже пишет, что Е. Райх только и любил.

Поэтому ненадо Есенина обвинять в хамстве и проч. Он хотел получить ТОЛЬКО славу и стать ПЕРВЫМ - он и стал им!!!

Есть же русская пословица - "Через огонь, воду и медные трубы прошел". Так вот медные трубы - т. е. СЛАВА - это самое трудное испытание!!!

Я вот Е. не осуждаю никапельки за то, что он о детях не заботился - а когда ему заботиться было??? Не для семьи он был создан, есть такие типы мужчин и женщин - им семьи нельзя заводить!!!

И потом, что важнее - Есенин- семьянин или Есенин - русский национальный поэт???

Будь он чудо-отец и чудо-муж мы б его и не знали сейчас!!! Ведь так, Марго?

[Margo]

Данита, твоя точка зрения ясна. С пасибо и тебе!=)

Вот про то, что Галя общалась с Эрлихом в 1926 году и они даже перепысывались, этого я не знала... Ничего об этом не слышала, по-этому судить не могу.

Да, ужасно, конечно, что Сергей жил с нелюбимыми. Но его отношения с Галей намного отличаются от его отношений с Соней. От Софьи он бежал, задрав штаны... к Гале! А от Гали ему не хотелось бежать. Ведь Галя не заставляла Сергея любить её, не навязывалась, а просто помогала ему выкарабкаться. Живя с Галей Сергею было уютно, как в семье. У них и отношения были больше как у родственников, чем как у любовников. Думаю, без Гали в жизни Есенина точно случилось бы "много плачевного" и скатился бы он намного раньше. Много раз она вытаскивала его из кабаков, удерживала, чтобы тот не свалился в пропасть. Потеряв Галю, Есенин потерял опору. Думал, найдет ее в Толстой. Но Толстая - это совсем не то. Что она есть, что ее нет, никакой пользы, только одни несчастия. Обещала удержать Сережу от пьянства. Ну и где? Есенин в недельных запоях, дома не ночует, потому что это не дом, а музей бороды, весь нервный... Довела беднягу до Ганнушкина. Уверена на 99%, что Галя бы до такого не довела. При ней Есенин даже не ругался матом и, как сама Бениславская писала, ни разу дело не доходило до скандала. Просто Галя до тонкостей изучила все его настроения, могла предположить, что он может выкинуть, а так же предотвратить неладное и успокоить буяна, если надо.
Про других мужчин Гали. Так как у Гали с Сергеем сложились свободные отношения, то тут нет ничего криминального. Есенину же можно менять женщин, как перчатки, почему Гале нельзя? Ей ведь тоже заботы и ласки хочется. Так что, Есенин и Бениславская квиты, хоть и одинакого виноваты друг перед другом. Можно сказать, Галя просто использовала других мужчин, чтобы получить хоть какую-то отдачу. Но не смотря ни на что любила только Есенина.

[Данита]

Маргошка, ты так здорово рассуждаешь!!! В принципе я во многом согласна с тобой.

Особенно мне понравилось: " Потеряв Галю, Есенин потерял опору. Думал, найдет ее в Толстой. Но Толстая - это совсем не то. Что она есть, что ее нет, никакой пользы, только одни несчастия. Обещала удержать Сережу от пьянства. Ну и где? Есенин в недельных запоях, дома не ночует, потому что это не дом, а музей бороды, весь нервный..." - даже более того, считаю, что тот случай, который произошел в поезде в начале сентября, когда они возвращались с Кавказа (с дипкурьером Рога) ТОЛСТАЯ могла ведь предотвратить!!! Она ведь рядом же была!!! Вот куда она смотрела???


А вот с этим не совсем согласна: " Довела беднягу до Ганнушкина. Уверена на 99%, что Галя бы до такого не довела." - на мой взгляд, Маргоша, доводить особо не надо было, Есенин и до Толстой пил уже достаточно долго. И потом, я все же думаю, что Е. лег больше не лечиться, а спрятаться от судов и проч.


Не понятно, только зачем тогда Галя не пришла прощаться с Е. на вокзал в начале сентября??? Я бы пришла.

А про Эрлиха и Галю все же вопрос остается открытым!!!


Конечно, мы все не святоши, я понимаю, но прочитав отрывки из писем Гали к Эрлиху, ее записки к нему и проч. оправдания... Не знаю..


Да, Маргоша, а что нас на Гале заело, давай поговорим о др. Мне ОЧЕНЬ было бы интересно твое мнение про Райх, например или про Миклашевскую узнать. Про Галю я поняла, про Вольпин тоже. Были еще и др.!!! Давай на выбор свой начинай про кого-нибудь разговор, я подключусь - мне все равно про кого - про всех интересно!!!


ЖДУ с нетерпеньем!!!

[Margo]

Да, на Гале заело Хотя, я с тобой полностью согласна про путешествие на Кавказ!

Ладно, давай про Зинку поболтаем
Честно, она мне доверия не внушает. Первое, что приходит в голову при упоминании ее имени - это известные мужья Есенин и Мейерхольд. По-моему, она гонялась за славой. Актриса и есть актриса. Даже в жизни, мне кажется, играла. На своих мужьях только и вылезла. Дети у нее Есенины, сама Мейерхольдиха и ещё в его театре играет. Чистой воды погоня за славой. Мне кажется, она и Сергея-то не любила. Притворялась только. Хотя, кто ее знает? Вышла спонтанно за него замуж, хотя в то время невестой Ганина была. Вот что я в нете нарыла. Не знаю, верить или нет... :

"Одно время Есенин ходил в библиотеку, где читал труд о раскольниках. Там он и познакомился с Зинаидой Райх. Книги в библиотеке выдавала Мина Свирская. Так вот Есенин симпатизировал как раз ей. Был там же и друг Есенина, поэт Алексей Ганин. Гулять они ходили на пару - Ганин с Райх, а Еенин со Свирской. Райх предполагала выйти замуж за Ганина. Летом следующего года Есенин и Ганин решили поехать на Соловки. На это путешествие Есенин пригласил Свирскую, но у той было много дел, и на это место попала Зинаида Райх. Где-то на российских просторах Есенин признался Райх в любви. Чуть позже они поженились.

Из воспоминаний Мины Свирской: "Ей (Зинаиде Райх. Прим.Ред.) казалось, что с Сергеем ее связывают чисто дружеские отношения. Для нее было до некоторой степени неожиданностью, когда на пароходе Сергей сказал, что любит ее и жить без нее не может, что они должны обвенчаться. На Соловках набрели на часовенку, в которой шла служба, и там их обвенчали".

Сын ее Константин так вспоминал ту ночь, когда Райх узнала о гибели Есенина: «Мать лежала в спальне, почти утратив способность реального восприятия… Два раза выбегала к нам, порывисто обнимала и говорила, что мы теперь сироты.»

А на похоронах она проливала слезы и, обнимая детей, кричала: "Ушло наше солнце!". Потом на руках подносила их к гробу и Таня читала стихи Пушкина... Все это выглядело нелепо. И вот как объяснить такое поведение? Где наигранность, а где правда? Или решила сделать из похорон театральный спектакль, проливая крокодиловы слезы...

[Данита]

Да, Маргоша, давай про Зинку...


Ты вроде все правильно написала - я тоже примерно так и представляю себе все события. Позволю немного только добавить.

Есенин плюс ко всему не только с Миной свирской гулял, в то время как Ганин с Райх, но и стих Мине посвятил. Читала у Куняевых? Если нет, то я перепечатаю тебе, что да как было, если захочешь. Вообще, даже уже когда Райх и Е. были женаты - Е. спокойно уходил провожать Мину, когда Райх оставалась дома... Раньше такие нравы были...Я бы вот на месте Райх не позволила, хотя ведь позволяла... (да, ладно, это я что-то личное вспомнила)


Далее - то, что Райх вышла понтанно за Е. - мне тоже больше кажется, что так именно и было. А потом просто решила - раз уж вышла, тем более обвенчалась - надо любить мужа и строить уютный дом. (говорят Райх очень хрзяйственной была).


Вот Мейерхольда - мне кажется она и не могла любить, сравни Е. и Мейерхольда...Хотя не знаю, точно и никто теперь не узнает, Говорят Мейерхольд ее безумно любил и все для нее делал!!!


Вообще у Райх были какие-то там болезни - тифы там разные, она несколько раз была на краю гибели. Но вот от этих тифов нервы ни к черту стали у нее!!! И потом она оЧЕНЬ эмоцион. была.


Марго, а ты читала у Куняевых КАКОЕ Райх письмо СТАЛИНУ закатила??? Если не читала, я тебе перепечатаю - интересная вещь, есть о чем подумать...


А на похоронах она проливала слезы и, обнимая детей, кричала: "Ушло наше солнце!".
Да, а еще говорят все время произносила одну фразу: "Сережа, ведь никто теперь ни о чем не узнает!!!"


Вот про что Райх говорила???


Марго, а тебе внешностью Райх симпатизирует??? Напиши. ЖДУ

[Данита]

Юрий ЕЛАГИН, актер Театра им. Вахтангова в 20-е гг.:

«Советско-светский салон под сенью ГПУ вошел в быт Мейерхольда лишь как следствие. Причиной же этой разительной перемены в его жизни, так же как и перемены в нем самом, была его вторая жена Зинаида Райх.

Райх была чрезвычайно интересной и обаятельной женщиной. Всегда окружена большим кругом поклонников, многие из которых демонстрировали ей свои пылкие чувства в весьма откровенной форме.

Райх любила веселую и блестящую жизнь: вечеринки с танцами и рестораны с цыганами, ночные балы в московских театрах и банкеты в наркоматах. Любила туалеты из Парижа, Вены и Варшавы, котиковые и каракулевые шубы, французские духи, пудру Коти и шелковые чулки… и любила поклонников. Нет никаких оснований утверждать, что она была верной женой В. Э., — скорее есть данные думать совершенно противоположное. Также трудно допустить, что она осталась не запутанной в сети лубянской агентуры. В жизнь своего второго мужа она внесла перманентную драму и полное отсутствие душевного покоя».

— Лида, открой дверь. Ты разве не слышишь — стучат!

— Да нет там никого, Зинаида Николаевна. Вам показалось.

— Я что, по-твоему, сумасшедшая? Я ясно слышала — в дверь кто-то постучал. Ладно, сама открою.

Статная черноволосая женщина со следами былой красоты на бледном, сильно напудренном лице, стремительно прошла по коридору и резко открыла входную дверь: на лестничной клетке было пусто.

Испорченный праздник
ЭТО БЫЛ, наверное, первый день рождения, когда Зинаиду Райх никто не спешил поздравить. Не может же быть, что многочисленные друзья дома, те, кто еще совсем недавно ночи напролет гулял в просторной четырехкомнатной квартире в Брюсовом переулке (с непременными официантами из «Метрополя» и цыганами из Арбатского подвала), забыли, что сегодня, 3 июля 1939 года, Райх исполнилось 45 лет. По этому поводу она велела домработнице испечь пирог с капустой — любимое блюдо ее мужа, Всеволода Мейерхольда.

«Сева! — воскликнула Зинаида Николаевна. — Все дело в его аресте! Поэтому к нам боятся приходить. Но это же недоразумение, чистой воды недоразумение, которое в скором времени разрешится, и Мейерхольда отпустят домой».

Приговор
ОНА не знала, что оттуда, где в этот момент был ее муж, никто не возвращался. А у Мейерхольда, арестованного две недели назад, уже не было сил вспомнить, что сегодня — день рождения обожаемой жены. Женщины, ради которой он пожертвовал самым дорогим, что было в его жизни. Нет, не первой женой и даже не тремя дочерьми, ставшими сиротами при живом отце. Ради Райх Всеволод Эмильевич пожертвовал Театром — заставил покинуть труппу великую Марию Ивановну Бабанову (она переигрывала Зинаиду Николаевну, и то, что все цветы после спектакля достаются ей, а не Райх, режиссера раздражало), расстался с Эрастом Гариным, Сергеем Эйзенштейном. В результате москвичи открыто стали говорить, что единственное, что осталось от знаменитого Театра имени Мейерхольда, — сам Мейерхольд, и смотреть в ТИМе можно только на него, пробираясь на репетиции Мастера.

Решив ставить «Гамлета», Мейерхольд пригласил актеров в свой кабинет и предложил им самим выбрать роли.

— Кроме, разумеется, главной, — с извиняющейся улыбкой предупредил он. — Гамлета будет играть Зинаида Николаевна.

— Тогда я, если вы не возражаете, — поднялся со своего места Охлопков, — хотел бы сыграть Офелию.

— Мне нравилось с вами работать, Николай Павлович. Но после ваших слов это не представляется для меня более возможным. Всего вам доброго.

Тот спектакль, о котором он мечтал, Всеволод Эмильевич так и не поставил. Но Зинаида была довольна. А для него счастье жены было превыше всего.

Он и на уговоры следователей поддался и оговорил себя, признав, что состоял в право-троцкистской организации и вел враждебную театральную деятельность, только ради того, чтобы быстрее выйти из этих начинавших его душить застенков. А когда понял, что его обманули и вернуться домой, к жене и детям (Татьяна и Константин, дети Зинаиды от Сергея Есенина называли его «папой») все равно не удастся, написал заявление на имя Молотова: «Меня здесь били — больного 65-летнего старика: клали на пол лицом вниз, резиновым жгутом били по пяткам и по спине, когда сидел на стуле, той же резиной били по ногам сверху с большой силой по местам от колен до верхних частей ног. В следующие дни, когда эти места ног были залиты обильным внутренним кровоизлиянием, то по этим красно-сине-желтым кровоподтекам снова били жгутом».

Мейерхольд не знал, что его участь уже предрешена. 28 января 1940 г. в камеру Бутырской тюрьмы, где содержался «государственный преступник», вошел офицер НКВД.

— Арестованный Мейерхольд-Райх, приказано передать, — сказал он, протягивая с трудом вставшему с нар мужчине сложенный вдвое лист бумаги. — Можете считать это подарком на день рождения.

«Это от Зины, письмо!» — обрадовался арестант и, подойдя к маленькому окошку в тюремной стене, развернул послание. Первое, что бросилось ему в глаза, были два напечатанных большими буквами слова: «ОБВИНИТЕЛЬНОЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ»…

Состоявшийся через три дня суд приговорил Мейерхольда Всеволода Эмильевича, «кадрового троцкиста, агента английской и японской разведок», к высшей мере уголовного наказания — расстрелу с конфискацией имущества. Утром следующего дня приговор был приведен в исполнение…

Странные гости
— ЛИДА, теперь точно кто-то стучит. Ты слышишь?

— Слышу, слышу. Сейчас отопру… Здрасьте, вы к кому? К хозяйке?.. Зинаида Николаевна, к вам пришли!

Райх поднялась из-за стола и, выйдя в прихожую, столкнулась с двумя молодыми людьми в одинаковых серых костюмах, которые, не дожидаясь приглашения, направились в большую комнату. Один из гостей, радостно улыбаясь, вручил имениннице большой букет полевых ромашек, а второй протянул конверт.

— Это вам просили передать наши общие знакомые, — юноша загадочно улыбнулся. — Можете считать это подарком на день рождения.

— Письмо? От Севы? — срывающимся голосом спросила Райх.

— Не совсем письмо. Но Всеволода Эмильевича это послание касается в первую очередь.

Райх подошла к большому окну и вскрыла конверт.

— «Речь В. Э. Мейерхольда на Всесоюзной конференции режиссеров, 15 июня 1939 г.» — прочитала она. — Это то, за что арестовали Севу?

— Вы читайте, читайте, — в один голос ответили гости, разглядывая тем временем квартиру.

— «Театр — это искусство! И без искусства нет театра! Пойдите по театрам Москвы, посмотрите на эти серые, скучные спектакли, похожие один на другой и один хуже другого. Там, где еще недавно творческая мысль била ключом, теперь, по вашей милости, унылое и добропорядочное среднеарифметическое, потрясающее и убивающее своей бездарностью. К этому ли вы стремились? Если да — о, тогда вы сделали страшное дело. Желая выплеснуть грязную воду, вы выплеснули вместе с ней и ребенка».

— Вы, Зинаида Николаевна, не девочка и должны понимать, что такая речь не останется безнаказанной. У Всеволода Эмильевича была прекрасная возможность покаяться и попросить прощения. Не случайно же его не арестовали сразу после закрытия театра. Ему давали шанс, которым он не воспользовался. Мы пришли…

— …А вы кто, собственно? Мы разве знакомы?

— Это не важно. Важно то, что мы пришли помочь вам. У вас обязательно будет обыск, поэтому соберите все бумаги, которые смогут навредить вам и вашему мужу. А через неделю мы снова зайдем и переправим их в надежное место. Всего вам доброго. Еще раз с днем рождения.

P. S. Молодые люди действительно снова пришли в квартиру Райх и Мейерхольда 14 июля 1939 г. Зинаида Николаевна, отправив сына к родственникам отца в Рязанскую область, а дочь на дачу в Горенки, принимала гостей одна. Угостила их чаем и до поздней ночи собирала бумаги — письма, дневники, наброски воспоминаний. Что потом произошло в Брюсовом переулке, не знает никто. Утром истекающее кровью тело Зинаиды Райх (ей нанесли 17 ножевых ранений) обнаружил дворник. На попытки врача «скорой помощи» остановить кровь Райх ответила: «Оставьте меня, доктор. Я умираю».

Через неделю после ее гибели в квартиру в Брюсовом переулке пришли строители, разделили четырехкомнатные апартаменты на две отдельные квартиры, в которые въехали молодая женщина и шофер Берии с семьей.

Зинаиду Николаевну похоронили на Ваганьковском кладбище, неподалеку от могилы Сергея Есенина. Много позже на памятнике Райх сделали надпись: «Всеволоду Эмильевичу Мейерхольду». Место, где он похоронен, до сих пор неизвестно.




Игорь ИЗГАРШЕВ

[Данита]

Считается, что у Есенина было огромное количество женщин. Уж не миф ли это? Было огромное число стихов о любви, а это не одно и то же! Писатель Эмиль Кроткий вспоминал: «Женщин триста у меня поди было? — спросил его как-то Есенин и засмеялся. Кроткий не поверил. — Ну, тридцать», — резко сбавил Есенин. «И тридцати не было», — сказал Кроткий. «Ну, — помолчал Есенин, — десять?» — «На этом, — пишет Кроткий, — и помирились»…

Травинка на истоптанных городских камнях, Есенин искал в женщинах чистоты. В 18 лет написал своей девушке Мане Бальзамовой: «Жизнь — глупая штука. Хаос разврата… Но есть непорочные, чистые, как бледные огни догорающего заката». А в 21 год привел женой в этот дом (Литейный, 33) именно такую: красивую, смешливую, с двумя косами. Любил ее жутко. Но она оказалась не девушкой, хотя сказала, что он у нее первый. Этого «по-мужицки, — скажет его друг, — по темной крови» простить не смог, хотя у них будет двое детей. И любя, он станет ненавидеть ее…

В этот дом, кстати, чуть не нагрянет и главный морской начальник советской России Федор Раскольников. Его позовет к Есенину поэт Рюрик Ивнев. «С томной манерностью, играя лорнетом, предложил поехать к Есенину, — вспоминал Раскольников. — Он живет недалеко»… Хорошо, что визит не состоялся. И знаете почему? Потому что женой главвоенмора была Лариса Рейснер; три года назад Есенин был влюблен в нее и даже звал замуж. Величал ее тогда, утонченную поэтессу, «ланью», а себя «златогривым жеребенком», и однажды признался, что глаза ее, «как удар молнии, раскололи его душу». Лариса рассмеялась: «Есенин, зачем вы врете, эх, вы!..» — «Вот те крест, не вру!» — задохнулся он. «А я в крест-то как раз и не верю», — ответила будущая героиня революции. Потом, после вечера в Тенишевском, где Лариса бешено хлопала не вполне приличным частушкам его, поэт догонит ее на улице и, на волне успеха, бухнет: «Я вас люблю, лапочка! Мы поженимся». Тут-то она и хлестнет поэта по-городскому, насмешливо: «В одну телегу впрячь не можно коня и трепетную лань»…

Вообще, Есенин редко брал верный тон с женщинами. То был фамильярен, то слишком почтителен, то непростительно груб. Но, может, отсюда и идут его пленительные стихи о любви? Ведь в этом, считается, доме напишет: «Любимая, меня вы не любили, не знали вы, что в сонмище людском я был…» Дальше, извините, беспечный «жеребенок» назовет себя, увы, загнанной «лошадью». И загнанность его будет только расти. Как и ссоры с женой, с Зинаидой Райх, любовью и ненавистью его. Преувеличил стих одно — что она не любила. Да помани он пальцем, не просто ушла бы от нового мужа, кинулась бы «без: плаща и без зонтика в дождь и в град».

А знаете, где он, как пишет дочь поэта — «громким шепотом», позвал Зинаиду замуж? Посреди Белого моря, на пароходе… А встретились здесь (Галерная, 27), где была эсеровская газета «Дело народа». Тут Есенин, вновь «почти революционер», с поэтом Ганиным и увидел девушку, «мягким движением кутавшуюся в теплый платок», которая была не просто секретарем-машинисткой — работала по убеждению, являлась членом партии. Очень она и ее подруга, Мина Свирская, смеялись тогда, что под двумя поэтами, ночевавшими здесь ввиду бездомности, разъезжались золоченные стулья дворца… А однажды Есенин, влетев в редакцию, крикнул: «Едемте на Соловки. Мы с Алешей едем». Мина отказалась, а Райх вскочила, захлопала в ладоши и побежала отпрашиваться. Выяснилось, правда, что у поэтов была лишь идея, деньги на поездку дала из какой-то «заветной суммы» как раз Зинаида. Зато, вернувшись, визируя какую-то бумагу, украдкой показала подруге подпись: «Райх-Есенина». «Нас с Сергеем на Соловках попик обвенчал»… Не на Соловках — в Кирико-Улитовской церкви Вологодского уезда. «Выхожу замуж, — телеграфировала отцу Зина. — Вышли сто». На эти деньги нарядили невесту, купили кольца. На цветы денег не хватило, Есенин нарвал букет по пути в церковь. А Алексей Ганин стал шафером…

На Литейном, где у поэта было две комнаты на втором этаже, стал он истым «избяным хозяином». Его тешили слова: «У меня есть жена». У стола обеденного близ печки (сохранившейся кстати!) командовал: «Ну, Зинаида, что ты его не кормишь?» и «Почему самовар не готов?» Здесь молодые, поссорившись, выкинули как-то в окно золотые кольца и тут же кубарем скатились искать их в темноте. Наконец, здесь встретил Есенин 23-ю осень и, когда гости выпили, увел вдруг Мину в соседнюю комнату. Там написал стих, посвященный ей: «Я вижу сонмы ликов И смех их за вином, Но журавлиных криков Не слышу за окном». Почему посвятил, не знала и Мина, но за окнами этой квартиры журавли и впрямь не кричали…

Райх выйдет потом замуж за Мейерхольда. «Если поженимся, сердиться не будешь?» — спрашивал поэта режиссер. Есенин, ломаясь, кланялся в ноги: «Сделай милость. По гроб… благодарен буду». А ведь именно у гроба его Райх, говорят, и крикнет: «Сережа! Ведь никто ничего не знает». Да и убьют ее в 39-м (зверски — 17 ножевых ран, ни одной в сердце) не из-за ареста Мейерхольда, как считалось, из-за боязни, что много знает. Ведь в сумасшедшем письме Сталину, да еще в 37-м, она дерзко потребует: «Правду наружу о смерти Есенина»… Вместо правды получила, увы, ножи.

…Есенин же вновь отправится за славой. Теперь в Москву, в новую столицу. И чтоб слава была не меньшей, чем у Шаляпина… Он как-то увидит пожар и отметит: многие смотрели не на огонь, а на высокого и отлично одетого человека: «Шаляпин! Шаляпин!..» — неслось со всех сторон. Тогда Есенин и скажет с надрывом: «Вот какую славу надо иметь! Чтобы смотрели не на пожар, а на тебя»… Он еще вернется в Петроград в ореоле именно такой славы. Но чем заплатит за нее — об этом у другого дома поэта.

[Данита]

Жена Сергея Есенина, жена Всеволода Мейерхольда и актриса его театра. 3инаиду Райх называли роковой женщиной, прожившей две разные жизни: в одной - бедность и личная драма, в другой достаток, преданная любовь, профессиональный успех. И - душераздирающий крик под занавес...

Зинаида родилась в 1894-м в семье обрусевшего немца Николая Райха и бедной дворянки Анны Викторовой. Дочь разделяла убеждения отца, одного из первых социал-демократов, за что и поплатилась исключением из гимназии. В 1917-м - год встречи с Есениным - она жила в Петрограде и служила машинисткой в редакции левоэсеровской газеты "Дело народа", была председателем Общества по распространению пропагандистской литературы. Там же была и художественная библиотека, куда часто заглядывал Сергей Есенин, - книги выдавала эсерка Мина Свирская, и все думали, что Сергей ей симпатизирует. А Зина уже собиралась замуж за его приятеля, начинающего поэта Алексея Ганина. Перед помолвкой решили съездить вместе на Соловки и дальше на север.
Подруга не смогла, а Зинаида поехала.
ПОД ВЕНЕЦ КАК НА ПОЖАР
...Черноволосая красавица прекрасно смотрится на палубе белого парохода. Ганин отошел в сторону, любуясь невестой, он не слышит, о чем говорят Зинаида и Сергей:
- Зина, это очень серьезно. Поймите же, я люблю вас... с первого взгляда. Давайте обвенчаемся! Немедленно! Если откажете, покончу с собой... Скоро берег... церковь... Решайтесь! Да или нет?!
-Да...
По дороге Сергей нарвал полевых цветов. Не помня себя, забыв про Ганина, молодые обвенчались в маленькой церкви под Вологдой.
...Теперь уже о дальнейшем путешествии не могло быть и речи. Они вернулись в Петроград, поселились в квартирке на Литейном и зажили вполне нормальной семейной жизнью - Есенин даже отговаривался от холостяцких попоек, мол, жену люблю, мы, брат, взрослые люди. А когда началась борьба за выживание - время было смутное и голодное, - стал хандрить... Ближе к родам Зина уехала к родителям в Орел, а Сергей - в Москву, чтобы примкнуть к поэтам-имажинистам. В семейных распрях всплыл и тот самый пунктик, который не давал покоя Есенину, - он ведь по-мужицки не смог простить того, что на супружеском доже оказался не первым. Когда плакался другу Анатолию Мариенгофу, лицо сводила судорога, глаза багровели, руки сжимались в кулаки: "Зачем соврала, гадина?!" Однако это не мешало ему хвастаться "донжуанскими победами" тех лет: "Не 400, но 40, наверное, уже было".
РАЗВЕ ЭТО ЖИЗНЬ?
Жену не навещал, не звал и не ждал. Тогда она взяла годовалую Танечку и сама к нему приехала в комнату на Богословском, где он жил вместе с Мариенгофом. Сергей особой радости не высказал, но к дочке потянулся всем сердцем. Вот только детская душенька почувствовала что-то неладное... "живулечка" не сидела на месте, забиралась на колени к маме, няне и чужим мужчинам, но отца обходила стороной. "И на хитрость пускались, писал в своих воспоминаниях Мариенгоф, - и на лесть, и на подкуп, и на строгость - все попусту". Зинаида кусала губы, чтобы не запла¬кать, а Есенин сильно разозлился, решив, что это ее "козни". Вскоре он велел ей уехать, сказав, что все чувства прошли, что его вполне устраивает та жизнь, которую он ведет. Зинаида не хотела верить: "Любишь ты меня, Сергун, я это знаю и другого знать не хочу..."
И тогда Есенин...подключил Мариенгофа. Вывел в коридор, нежно обнял за плечи, заглянул в глаза:
- Любишь ли ты меня, Анатолий? Друг ты мне взаправдашний или не друг?
- Чего болтаешь!
- А вот чего... не могу я с Зинаидой жить... Скажи ты ей, Толя (уж так прошу, как просить больше нельзя!), что есть у меня другая женщина.
- Что ты, Сережа... Как можно?
- Друг ты мне или не друг?.. Петля мне ее любовь... Толюк, милый, я похожу... пойду по бульварам к Москве-реке... а ты скажи (она непременно спросит), что я у женщины... мол, путаюсь и влюблен накрепко… Дай я тебя поцелую...
НЕ ПРИЗНАЛ РОДНОГО СЫНА
...На следующий день Зинаида уехала. Через некоторое время поняла, что ждет ребенка, подумала, может, это и к лучшему, дети привяжут... По телефону обсудила с мужем имя - договорились, если будет мальчик, то назвать Константином. И опять никаких вестей...
Через год с небольшим, направляясь с сыном в Кисловодск, она встретила на платформе ростовского вокзала Мариенгофа. Узнав, что Есенин ходит где-то рядом, попросила: "Скажите Сереже, что я еду Костей. Он его не видал. Пусть зайдет взглянет... Если не хочет со мной встречаться, могу выйти из купе".
Поэт нехотя, но зашел, посмотрел на сына и сказал: "Фу... Черный… Есенины черные не бывают». Бедная женщина отвернулась к окну, плечи ее вздрагивали, а Есенин повернулся на каблуках и вышел… легкой, танцующей походкой.
Очень скоро на смену неизвестной орловской жене придет популярная американская танцовщица Айседора Дункан. Но не так далеко и то время, когда Сергей Есенин будет дежурить возле чужого дома, умирая от тоски по своим детям, стучаться в дверь и жалобно просить, чтобы впустили на одну минуту, только посмотреть... Уснули? Пусть их вынесут... спящих... он хочет их видеть. И Зину... свою жену... известную актрису, супругу Всеволода Мейерхольда. Как поведет себя Зинаида? Об этом чуть позже. А пока вернемся к Есенину и Мариенгофу. Татьяна Есенина напишет в своих воспоминаниях, что отец оставил мать из-за растущей близости с Мариенгофом.
СЕРГЕЙ+АНАТОЛИЙ=?
Действительно, знак вопроса. Оба ездили с лекциями по России, считая, что создают новую поэзию, - отсюда их партнерство и определенный фанатизм. Но то, что они много чудили, было заметно.
Зимой в их комнате стояла минусовая температура, так они постелили в ванну матрас и спали вдвоем, подкидывая старые книги в колонку для согревания воды. Это была их "ванна обетованная". До тех пор, пока жильцы коммуналки не выдворили их оттуда - идея понравилась всем, и всем хотелось погреться. В комнате они тоже спали вдвоем на одной кровати, укрываясь несколькими одеялами и шубами. Потом придумали игру: по четным дням Мариенгоф, а по нечетным Есенин корчился на холодной простыне, чтобы согреть ее своим телом. Когда одна поэтесса попросила Есенина помочь ей устроиться на работу, он предложил ей жалованье маши¬нистки только за то, чтобы она приходила к ним в час ночи на 15 минут. Условие было такое - они отворачиваются, не смотрят, а она раздевается, греет постель, потом одевается и уходит. Через три дня поэтесса не выдержала:
- Я не намерена продолжать свою службу!
- В чем дело?.. Мы свято блюли условия.
- Именно!.. Но я не нанималась греть простыни у святых.
-А!..
Друзья имели общие деньги, вместе ели и пили, одинаково оде¬вались, обычно в белые пиджаки, синие брюки и белые парусиновые туфли, носили одинаковые шляпы. Но Есенин не переносил одиночества. Когда А. Мариенгоф всерьез увлекся актрисой Никритиной и как-то пришел в 10 утра, Сергей поднял на него тяжелые красные веки:
- Да. Пил. И каждый день буду... ежели по ночам шляться станешь... С кем хочешь там хороводься, а чтобы ночевать дома.
Спали ли они "крепко обнявшись"?. Кто ж в этом признается? Мариенгоф в "Романе без вранья" хвалится тем, что Сергей называл его "ягодкой", что был настолько привязан к нему, что ревновал к женщинам, вернее, страдал от недостатка внимания к себе. Никритина, жена Мариенгофа, впоследствии была возмущена предположениями литераторов о бисексуальности друзей, отвергала эти домыслы напрочь. А Набоков... писал в своих поздних мемуарах о возникающей время от времени гомосексуальности Есенина и внезапном отвращении к ней, объясняя этим причину его пьянства и жестокого обращения с женщинами. О привычке Есенина делить кровать с мужчинами близкого окружения знали многие современники, но никто не утверждал однозначно, скрывается ли за этим нечто большее, чем ночевки из-за поздних посиделок. Возможно, сам факт тоже образ... Но "милые дружки" совсем не по-мужски посмеивались над Зинаидой. Мариенгоф называл ее "дебелой еврейской дамой" с кривоватыми ногами, с "чувственными губами на лице круглом, как тарелка". Шершеневич острил: "Ах, как мне надоело смотреть на ра(й)хитичные ноги!" Зато Всеволод Мейерхольд считал, что нет женщины красивее и стройнее, чем Зинаида Райх.
ОНА ЗАСТАВИТ СЕБЯ УВАЖАТЬ
Мейерхольд, кстати, давно присматривался к Зинаиде Райх. Как-то на одной из вечеринок спросил у Есенина:
- Знаешь, Сережа, я ведь в твою жену влюблен... Если поженимся, сердиться на меня не будешь?
Поэт шутливо поклонился режиссеру в ноги:
- Возьми ее, сделай милость… По гроб тебе благодарен буду.
Долго ли, коротко ли, но жизнь, страшная своей неопределенностью и страданиями, потерей идеалов как революционных, так и семейных, наполненная унижениями и тяжестям быта, полным отсутствием любви и милосердия, дошла до той черты, за которой либо полное забвение и крах, либо... должно же что-то произойти, иначе... просто невыносимо.
И все-таки Сергей не оценил жену, она докажет ему, на что способна… она станет актрисой. И Зинаида поступила на режиссерские курсы.
«…А ДЕТЕЙ УСЫНОВЛЮ»
Осенью 1921 года она пришла в студию к 48-летнему Всеволоду Мейерхольду, а тот сразу же предложил ей руку и сердце. Зинаида долго не могла решиться, мол, разведена, двое детей, никому не верю... на что известный режиссер просто и внятно ответил: "Я люблю вас, Зиночка. А детей усыновлю". До этого Всеволод прожил четверть века со своей первой женой Ольгой, которую знал с детства, родил с ней трех дочерей. Законная супруга чуть с ума не сошла, когда вернулась из поездки и увидела Зинаиду - что он нашел в этой хмурой женщине, как посмел привести ее в их дом? А потом взяла да прокляла их обоих перед образом: "Господи, покарай их!" Сделала это от отчаяния, но взяла на себя страшный грех - сама осталась ни с чем, а годы спустя гибель Всеволода и Зинаиды была зверской, чудовищной... Но это потом, а сейчас Мейерхольд счастлив, он и не знал, что можно так любить... Однако Есенина это задело: "Втерся ко мне в семью, изображал непризнанного гения... Жену увел..."
ВСЕ РОЛИ - ЗИНОЧКЕ
Райх казалась режиссеру живым воплощением стихии, разрушительницей и созидательницей, с ней можно делать революционный театр. Неважно, что многие считали ее посредственной актрисой, зато муж - боготворил и готов был от¬дать ей все роли - и женские, и мужские. Когда зашел разговор о постановке "Гамлета" и Мейерхольда спросили, кто же будет играть главного героя, он ответил: "Конечно же, Зиночка". Тогда Охлопков сказал, что сыграет Офелию, и даже написал письменную заявку на эту роль, после чего вылетел из театра.
Про Зину говорили, что она передвигается по сцене, как "корова". Прослышав сплетню, Всеволод Эмильевич увольняет из театра любимицу публики Марию Бабанову - тонкую, гибкую, с хрустальным голосом (ей больше хлопают). Из театра уходит любимый ученик Эраст Гарин - Зиночка с ним поссорилась. Мейерхольд специально для нее придумывает такие мизансцены, что и двигаться не нужно - действие разворачивается вокруг героини. Свет падает на ее прекрасное лицо и белые плечи, зрители наблюдают внезапные вспышки бешеного гнева - это то, чем актриса владела в совершенстве.
Рядом с Мейерхольдом Зина по-настоящему расцвела. Она почувствовала любовь и заботу. Муж даже взял ее фамилию в качестве второй, так и подписывался - Мейерхольд-Райх. Родители перебрались из Орла в Москву, у детей есть все необходимое: лучшие доктора, учителя, дорогие игрушки, отдельные комнаты. Вскоре семья переехала в стометровую квартиру. Зинаида - одна из первых дам Москвы, она бывает на дипломатических и правительственных приемах, принимает в своем доме самых именитых гостей.
ПРОФЕССИОНАЛЬНЫЙ УСПЕХ
Сразу после свадьбы Всеволод Эмильевич спросил у Мариенгофа, будет ли Зинаида великой актрисой, на что "злой гений" не без ехидства ответил: "А почему не изобретателем электрической лампочки!?" То есть никто не верил в ее успех на сцене, актеры ненавидели, критики писали, что "хуже всех играла Зинаида Райх", имажинисты из окружения Есенина злорадствовали... Но любовь и талант великого режиссера сотворили чудо - Зинаида Райх стада большой актрисой. Она прекрасно играла Аксюшу ("Лес" Островского), Варьку ("Мандат" Эрдмана), Анну Андреевну ("Ревизор" Гоголя), Фосфорическую женщи¬ну ("Баня" Маяковского), Маргариту ("Дама с камелиями" А. Дюма-¬сына) и др. Как раз спектакль "Дама с камелиями" был последним, сыгранным Зинаидой Райх на сцене Театра им. Мейерхольда 7 янва¬ря 1938 г. Отыграв финальную сцену - смерть Маргариты Готье, - актриса потеряла сознание, за кулисы ее отнесли на руках. Этому способствовало и то, что Комитет по делам искусств принял постановление о ликвидации театра... Просто однажды в зале оказался зри¬тель, который не только оценил красоту французского аристократического двора, но и "понял" идею спектакля - стремление к обеспеченной жизни, свободной от идеологии и классовых предрассудков. Это был Сталин. Мейерхольда обвинили в том, что он переключился на мелкобуржуазность - в советской жизни нет места тому, о чем рассказывает Дюма-сын. А люди валили на спектакль гурьбой, истосковавшись по истинным человеческим чувствам. Шли на Зинаиду Райх. Из тишины зала доносились всхлипывания и сморкания. Критики отмечали, что "на сцене была необыкно¬венно элегантная, утонченная французская красавица". Она разрывалась между чувством и моралью, между страстью и нравственностью. И даже прекрасный Арман (актер Михаил Царев) "был простоват" рядом с этой "абсолютной женственностью". Ему не хватало естественной раскованности истинного аристократа.
И лишь Мейерхольд знал, что он прав. Несмотря на суровое время, он должен был поставить Дюма, чтобы дать возможность Зинаиде пережить и отпустить на волю свою прежнюю страсть к Есенину...
ТАЙНЫЕ СВИДАНИЯ
После Америки, после разрыва с Айседорой Дункан, после того, как Зинаида стала актрисой самого авангардного театра, красивой и благополучной супругой популярного режиссера, - Есенин снова влюбился в свою бывшую жену...
Зинаида Райх тайно встречалась с ним в комнате своей подруги Зинаиды Гейман. Но Гейман не сказала ей, что Мейерхольду все известно, что однажды вечером он брезгливо смотрел в глаза своднице: «Я знаю, что Вы помогаете Зинаиде встречаться с Есениным. Прошу, прекратите это: если они снова сойдутся, то она будет несчастна...»Подруга спрятала глаза, пожала плечами, мол, это ревность... фантазии воспаленного воображения...
А Сергей Есенин страдал без детей, ревновал и желал Зинаиду, чей успех в Москве и Петербурге затмил успех Айседоры Дункан. Но... на одном из свиданий Райх сказала бывшему мужу, что "параллели не скрещиваются", все, хватит, она не бросит Всеволода. Хотя кое-кто и злословил о ее патологической зависимости от Есенина, что, если позовет, так она и зимой босая побежит. С этой зависимостью бороться было сложно... После смерти поэта Райх подарила Гейман фотографию с надписью: "Тебе, Зинушка, как воспоминание о самом главном и самом страшном в моей жизни - о Сергее..."
ДУША СТРАДАЛА ПО-СВОЕМУ
У Мейерхольда были основания для беспокойства. Зинаида даже на сцене не контролировала себя. Играя городничиху, так щипала дочку, что та вскрикивала по-настоящему. На приеме в Крем¬ле разъяренно набро¬силась на самого Калинина: "Все знают, что ты бабник!" Любой насмешливый взгляд в свою сторону воспринимала в штыки, могла тут же закатить истерику... Поэтому здоровье жены волновало Мейерхольда больше, чем связь с Есениным - тот ведь после Америки тоже сам не свой, говорят, у него участились приступы эпилепсии...
…О смерти Есенина Мейерхольдам сообщили по телефону. Зинаида с искаженным лицом кинулась в прихожую:
- Я еду к нему!
- Зиночка, подумай...
- Я еду к нему!
- Я еду с тобой...
Всеволод Эмильевич поддерживал Зину около гроба Есенина, когда она кричала: "Сказка моя, куда ты уходишь?", закрыл спиной от бывшей свекрови, когда та заявила при людях: "Ты во всем виновата!" Сопровождал повсюду, не спускал глаз - только бы не было срыва, только бы все обошлось...
ПЕРЕД ГРОЗОЙ
В 30-е годы дом Мейерхольдов считали одним из самых благополучных и гостеприимных в Москве.
Говорили, что Зинаида опять накормила всякими вкусностями, а уж сама-то как хороша: известная актриса, красивая женщина, муж просто боготво¬рит ее. Правда, сын Костя заставил немного поволноваться - организовал в школе "Лигу справедливости", написал "Устав", "Программу", выпустил газету "Альянс" - чтобы не было любимчиков, чтобы учителя заслуженно ставили отметки, чтобы родители своим положением не влияли на оценки детей... В общем, Мейерхольд с трудом, но все-таки отстоял своего пасынка, уладил "бунт против партии..." Но товарищи с Лубянки решили не рисковать и взяли режиссера на заметку.
ПАРАЛЛЕЛИ НЕ СКРЕЩИВАЮТСЯ
Наступало время, когда кругом были одни "враги". В 1938-м появились статьи о "мейерхольдовщине". Под этим подразумевалось тайное пристрастие режиссера к буржуазному искусству. Мейерхольду не дали звания Народного артиста СССР, театр закрыли. А город давно уже содрогался по ночам от резкого звука подъезжающих автомобилей - проводились нескончаемые аресты. Всеволод Эмильевич сильно поседел и постарел.
Его пока не трогали, но удручало другое... В 1939-м болезнь жены обострилась. Зина кричала через окно милиционеру-охраннику, что любит советскую власть, что зря закрыли театр, потом написала яростное письмо Сталину. Кидалась на детей и мужа, говорила, что не знает их, пусть идут вон. Пришлось привязать ее веревками к кровати. Но Мейерхольд не отдал жену в сумасшедший дом: кормил с ложечки, умывал, разговаривал с ней, держал ее за руку, пока не уснет.
Спустя несколько недель она спокойно проснулась, посмотрела на свои руки и удивленно сказала:
"Какая грязь, какая грязь..." Зинаида снова вернулась к нормальной жизни - муж снова спас ее... Но до трагической развязки оставалось несколько недель...
Мейерхольда взяли в Питере. В это же время в московской квартире проводился обыск. Зинаида понимает, что мир рухнул, что мужа - единственно верного и настоящего друга жизни - она больше не увидит, но еще не знает, что впереди ночь, которая станет для нее роковой. С 14 на 15 июля 1939 года. ...Тело актрисы с многочисленными ножевыми ранами нашли в кабинете, а в коридоре с разбитой головой лежала домработница, спешившая на крик хозяйки.
Всеволода Мейерхольда расстреляли как "шпиона английской и японской разведок", продержав несколько месяцев в тюрьмах и за¬бив до неузнаваемости. Где лежит его тело, неизвестно до сих пор, но судьбе было угодно, чтобы Есенин, Райх и Мейерхольд и в другой жизни были вместе. Зинаиду похоронили на Ваганьковском кладбище, недалеко от могилы Есенина. Через некоторое время на памятнике Райх появилась еще одна надпись - Всеволод Эмильевич Мейерхольд. Душа Всеволода отыскала свою Любовь, а душа Зинаиды сделала свой выбор.
Тамара Шаманкова

[Margo]

Вот письмо Есенина к Райх. Чувствуется сильная обида и боль в его словах. Наверно, это его сильно зацепило. Видно, ему не все равно и что Райх ему небезразлична.

Прочитала, Данита, то что ты написала. Интересно. Сложилось впечатление, что Райх - еще та вертихвостка. Что-то в ней было, что мужчин привлекало. Чем-то она ими управляла. (Скинь мне, плиз, ее письмо к Сталину.)

Конец 1923 г. — 1924 г. Москва

Зинаида Николаевна,

мне очень неудобно писать Вам, но я должен.

Дело в том, что мне были переданы Ваши слова о том, что я компрометирую своей фамилией Ваших детей и что вы намерены переменить ее.

Фамилия моя принадлежит не мне одному. Есть люди, которых Ваши заявления немного беспокоят и шокируют, поэтому я прошу Вас снять фамилию с Тани, если это ей так удобней, и никогда вообще не касаться моего имени в Ваших соображениях и суждениях.

Пишу я Вам это, потому что увидел: правда, у нас есть какое-то застрявшее звено, которое заставляет нас иногда сталкиваться. Это и есть фамилия.

Совершенно не думая изменять линии своего поведения, которая компрометирует Ваших детей, я прошу Вас переменить мое имя на более удобное для Вас, ибо повторяю, что у меня есть сёстры и братья, которые носят фамилию, одинаковую со мной, и всякие Ваши заявления, подобные тому, которое Вы сделали Сахарову, в семье вызывают недовольство на меня и обиду в том, что я доставляю им огорчение тем, что даю их имя оскорблять такими заявлениями, как Ваше. Прошу Вас, чтоб между нами не было никакого звена, которое бы давало Вам повод судить меня, а мне обижаться на Вас: перемените фамилию Тани без всяких реплик в мой адрес, тем более потому, что я не намерен на Вас возмущаться и говорить о Вас что-нибудь неприятное Вам.

С. Есенин

На конверте:

З. Н. Райх-Мейерхольд

[Margo]

На счет ее внешности. Даже и не знаю. Не очень она мне нравится. Конечно, некрасивой ее назвать нельзя, но что-то в ней отталкивает. Как Галя про нее сказала : "Была 3<инаида> Н<иколаевна>, но она, ей-Богу, внешне не лучше «жабы». "

[Данита]

О, Маргошка, спасибо за письмо Е. к Райх. Я его никогда до этого не встречала. А теперь вот есть о чем подумать...Что-то больно нервничает он при написани, пряи сквозь строк скользит!!!



Да, судя по письму Райх не подарок!!! Что ей до фамилии? Не понимаю!!!

Да и вообще, не пойму, что ей денег не хватало что ли???


Вот почему Есенин все-таки Костю не воспринимал??? И в письме только про Танюшку пишет. Не уж и прав Мариенгоф – не его это сын??? Хотя Райх и могла…


Извени, конечно, что так о человеке – но у нас ведь откровенный разговор… Ты что об этом думаешь, Марго???


А про внешность – мне Райх больше намного нравится, чем Галя.

Хотя Мариенгоф так ее фигуру описал…Да-а… Но ведь фигура женщины-матери большинство мужчин привлекает, что бы там не говорили…


Да, ладно, не об этом сейчас. Маргошка, перепечатываю письмо Зинаиды Николаевны Райх-Мейерхольд из книги Куняевых.

(29 апреля 1937 г. Райх написала письмо.)

« …Простите мою дерзость, - это беру на себя, - Вам дерзости никто никогда не скажет, - меня воспитали «Ближние мельницы» (у В. Катаева описаны в романе «Белеет парус одинокий».) Я дочь рабочего – сейчас это для меня главное, - я верю в свой «классовый инстинкт», он вел меня, когда я помогала Мейерхольду в борьбе с РАППом.
Он ведет меня на это письмо к Вам, я обязана перед своей совестью все, что я знаю, сказать. « Что я знаю » - не так уж много, но я ВАМ ВСЕ РАССКАЖУ ПРИ СВИДАНИИ, У МЕНЯ МНОГО "ПРОЖЕКТОВ " В ГОЛОВЕ, НО НЕ ВСЕ, ВЕРОЯТНО, ВЕРНОЕ - ВЫ РАЗБЕРЕТЕСЬ И ОБДУМАЕТЕ САМИ.
СЕЙЧАС У МЕНЯ К ВАМ ДВА ДЕЛА, 1-ОЕ - ЭТО ВСЮ ПРАВДУ О СМЕРТИ ЕСЕНИНА И МАЯКОВСКОГО. Это требует большого времени (изучение всех материалов), но я Вам все, все расскажу и укажу все дороги, они, - для меня это стало ясно только на днях, - «троцкистские», О Володе Маяковском – я всегда чувствовала, что «рапповские», это чувствовала и семья его (мать и сестра). Смерть Есенина – тоже дело рук троцкистов, - этого я не чувствовала, - была слепа (многим были засыпаны глаза и чувства). Теперь и это мне ясно, но это требует такого большого такта и осторожности; у меня этого нет, - я хочу, чтоб «развертели» это Вы, ибо я одна бессильна. Я хочу, чтоб могила Есенина была не «святой могилкой с паломничеством», чтоб на ней не стоял крест, поставленный его матерью, а стоял хороший советский памятник, и чтоб дурацкая ошибка Бухарина со «злыми заметками» была исправлена, а «сожаление» Троцкого о «незащищенном дитяти» было разгримировано, не как «истинная человечность», а как «человечность политическая».
Дорогой Иосиф Виссарионович, у меня очень счастливый «фасад биографии», но это не только фасад, и потому я в себе нахожу всегда много верных слов и чувств, которых лишены многие.
Вас так бесконечно, бесконечно обманывают, скрывают и врут, что Вы правильно обратились к массам сейчас. Для Вас я сейчас тоже голос массы, и Вы долны выслушать от меня и плохое и хорошее. Вы уж сами разберетесь, что верно, а что неверно. В Вашу чуткость я верю…»


(Выделенные в письме слова были подчеркнуты лично Сталиным.)

Вот такое письмо Марго!!! Что скажешь???


Встреча так и несостоялась, а летом 1939 г. З. Райх была зверски убита в своей квартире после того, как Мейерхольда уже забрали как врага народа.

[Margo]

Ну Зинкан и замутила! Она разьве не предполагала, что за подобные письма и намеки, что Есенина и Маяковского мол власти убили, ее тоже могут шмякнуть?! Или она действительно что-то знала и предполагала, или просто решила проявить свой героизм, смелость, бесшабашность... Шум поднять вокруг своей персоны? Думаю, ее и убили именно из-за этого письма в частности... и за то, что была женой Мейерхольда.

Почему Сергей Костю не принимал? Смотрела я одну передачу про детей Есенина, и там сделали такое предположение: что Есенин, мол, как-то подсчитал по месяцам, когда Костя родился, и у него не сошлось!=) Да еще в добавок и темноволосый он. Кстати, там с датами рождения Константина действительно путаница. В метрике записана одна дата, а праздновал он свой день рождения в совсем другой день, на несколько месяцев позже(или раньше? уже не помню). А кто эту Зинку знает? Есенин же тоже не лопух. Хотя, думаю, скорее всего это сын Есенина.