Модераторы: perpetum, Дмитрий_87, Юлия М., Света, Данита, Татьяна-76, Admin
О.Л. АНИКИНА,
старший научный сотрудник музея-заповедника С.А. Есенина
ИСТОРИЯ ОДНОЙ ФОТОГРАФИИ
Теплой весной встретила бакинская земля Сергея Александровича Есенина.
Добрый друг Петр Иванович Чагин, как гостеприимный хозяин, сделал все
возможное, чтобы поэт был окружен вниманием и заботой. Местная
интеллигенция и творческая молодежь искали любую возможность, чтобы
встретиться с московским гостем. Больше всего повезло сотрудникам редакции
газеты "Бакинский рабочий", куда Есенин заходил чаще всего вместе со своим
другом. Коллектив, который возглавлял П. И. Чагин, был молодой, дружный,
веселый. Они выпускали для своих сотрудников интересную сатирическую
газету, где в юмористической форме рассказывали о жизни редакции, о
забавных случаях, об увлечениях и происшествиях. Одним из журналистов был
Евсей Гурвич, который начинал свой трудовой путь типографским рабочим,
учился и стал газетчиком. При газете из рабкоров был создан литературный
кружок, руководил им Гурвич. Занятия проходили по пятницам в одной из
комнат редакции. Собирались люди разных возрастов и профессий, но
объединяла их тяга к литературному труду. Есенин с большим вниманием
относился к творческой молодежи и согласился посетить одно из занятий. В
назначенное время поэт и редактор газеты пришли в гости к кружковцам, об
этом узнали в редакции и некоторые сотрудники присоединились к молодежи.
Многие испытывали волнение от предстоящей встречи, робели, надеялись
услышать слова одобрения своей работы. Всем хотелось узнать о литературной
жизни столицы, послушать новые стихи поэта. Есенин в комнату вошел с
улыбкой на лице, сердечно поздоровался со всеми присутствующими, сказал
несколько шутливых слов. Скованность первых минут встречи прошла,
присутствующие почувствовали что пришел добрый, внимательный старший
собрат по перу. Сразу завязался горячий разговор о кружке, о литературе, о
событиях в городе и стране. Поэт отвечал тепло и искренне, он рассказывал
о поэтических вечерах, давал оценку литературной жизни, рассказывал о себе
и своем творчестве. Отметил, что очень нужна такая работа с творческой
молодежью, посоветовал больше заниматься самообразованием, не бояться
трудностей и работать день и ночь над словом. Есенин предложил молодым
поэтам почитать свои стихотворения.
Несколько человек, запинаясь от волнения, прочитали свои вирши. В них было
много горячего чувства, революционного пафоса, веры в новую жизнь. Каждому
автору Есенин сказал несколько одобрительных слов, подметил удачные
строки, указал на недостатки. Каждое его слово буквально впитывали все
присутствующие. Стали раздаваться голоса с просьбой почитать новые
произведения. Он начал читать строки из "Персидских мотивов". В комнате
все замерли. Гурвич вспоминал впоследствии: "Русский язык богатый язык, но
я не нахожу слов передать то впечатление, какое производил Есенин своим
чтением. Есенин не повышал голоса -это была песня, песня без нот, песня,
которая тревожит душу. Бывало какое-либо слово он произнесет шепотом,
почти одними губами, а мы его слышим.
Он читал наизусть. Порой у него заблестят слезинки на синих, как весеннее
небо, глазах. И у слушателей наворачивались слезы".
Расходиться не хотелось, ведь это был настоящий праздник поэзии.
П. И. Чагин предложил сфотографироваться на память об этой встрече. Все с
радостью согласились. Так появился широко известный снимок.
У меня хранится известная уже фотография их - Соколов и Есенин в Тифлисе (1924 г.). Есенин сидит, Соколов стоит. Отец мне рассказывал: "Получили они от Папички (от мамы - А.С.) очень грустное письмо, и решили как-то подбодрить ее, решили сняться на фото и послать ей письмо и фото с трогательной надписью. Разоделись и решили купить одинаковые английские шляпы. (Это Сергей Александрович, это его идея, понравилась обоим). Пошли в магазин. Купили. Идут оба в серых костюмах (с иголочки) и в новых серых английских шляпах. В Грузии, а тем более в то время, народ был экспансивный, непосредственный, и всякие Кито подсмеивались над ними. Им тоже весело было и вдруг (это все отец говорил) Сергей как-то помрачнел, а было дело где-то в районе авлобара (там, где базар). Куру надо было переходить вдруг Сергей срывает с отца шляпу и эдаким блином бросает ее с размаху в Куру: "Ну, Костя, теперь хорошо, а то действительно, мы с тобой точно два клоуна цирковых", - и расхохотался, а Косте-то жалко шляпу, английская - пошли купили кепку и сфотографировались. Вот это все со слов отца. Очень он любил вспоминать подобные шутки: ведь здорово, и смешно, и хорошо, и правдиво.
Ольга Сергевна писал(а):Алексей Соколов, сын Константина Соколова, вспоминает:
Nika писал(а)::shock: А где он лежал - у Соколовых имеется в виду или уже в Англетере? Да ни в жись не поверю, чтоб Есенин рваные носки надел!
мама вспоминала, а Алексей Соколов писал(а):в лице его был печальный покой и тоска, и рваные носки на ногах.
и рваные носки на ногах.
Старуш-ка писал(а): А дальше-то, дальше!!!!!
"Накануне трагической своей гибели Сергей Александрович пришел к нам на Жуковскую в Петрограде, дома была только бабушка, она видела его в последний раз. Был он тихий, грустный, и очень жалел, что не застал их дома. А на другой день посыльный пришел из "Англетера" и сказал, что случилось. Мама потом часто вспоминала, как он лежал, в лице его был печальный покой и тоска, и рваные носки на ногах."
Ольга Сергевна писал(а):Я когда в первый раз прочитала - тоже так подумала) Но потом прикинула - всё-таки речь идёт уже о мёртвом Есенине.. Может, жена Соколова была той дамой в хорьковой шубе, которая просила показать ей Есенина?..
Хотя странная дама, конечно, рваные носки ей в глаза бросились, а разбитое лицо она как будто не заметила...
Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 37