Старуш-ка » 10:02:10, Среда 20 Август 2008
Ес-сно, эта статья никакой новой информации не несет..
публикация 1995 года..)))))
Но (ИМХО) представляет немалый "исторический" интерес
Трагедия в «Англетере» - и все–таки убийство
Найден архив петербургской гостиницы «Англетер». В списках жильцов имя Сергея Есенина не значится
Итак. Вплоть до сегодняшнего дня единственными документами, к которым апеллировали официальные есениноведы, были акт вскрытия и милицейский протокол, составленный на месте «происшествия». До сих пор как бы не вызывало сомнения, что тело Есенина обследовал 70-летний судмедэсперт Г.Гиляревский. Однако достаточно сверить истинный почерк почтенного доктора с этим малограмотным сочинением (теперь это возможно), чтобы понять, что рука медика этого акта не касалась.
Так может быть, это свидетельство того, что на доктора надавили, заставили написать то, чего не было? Вряд ли. Подозрения о причастности пожилого, медика к чекистским «разборкам» снимает тот факт, что уже после смерти Гиляревского, в 1935 году, была репрессирована его вдова. Этого достаточно, наверное, чтобы говорить о напряженных отношениях врача-дворянина с советской властью.
Второй документ, который приводят в подтверждение официальной версии о самоубийстве, — акт о смерти поэта, составленный участковым надзирателем 2-го отделения ленинградской милиции Николаем Горбовым.
Что нам известно о его составителе? В 1920—1921 годах служил в Красной Армии политруком. Кроме того, после долгих поисков выяснилось, что 17 ноября 1922 года квартальный надзиратель Горбов был направлен «на переподготовку» в архивно-секретное отделение (АСО) Петроградского уголовного розыска. О таинственном АСО сегодня известно немногое, но здесь расследовали явно не одну только уголовщину. На эту мысль наводит хотя бы тот факт, что сотрудники АСО и ГПУ проживали в одном общежитии на Комиссаровской улице (бывшей Гороховой).
И сразу поразительный выход на «Англетер». Оказывается, комендант гостиницы Василий Назаров, принимавший непосредственное участие в событиях 27—29 декабря 1925 года, чуть раньше служил управляющим этого общежития.
Интересный выстраивается треугольник: ГПУ, АСО и «Англетер». Связь этих трех учреждений подтверждают архивы гостиницы: удалось установить, что здесь по соседству со злосчастным пятым («есенинским») номером подолгу жили агенты 5-й бригады АСО и по крайней мере двое сексотов ГПУ. Между прочим, один из агентов 5-й бригады Георгий Евсеев жив-здоров и утверждает, что вместе со своими сослуживцами 28 декабря выезжал в «Англетер». Правда, рассказать, что же там происходило, старик до сих пор не решается.
Зато решился сам Горбов, видимо, в отместку за то, что во время охоты на троцкистов его упрятали в тюрьму, он проговорится и назовет своих прежних руководителей, по чьей указке и сочинил подлый протокол: начальник секретно-оперативной части ГПУ И. Леонов и административного отдела губисполкома Г. Егоров.
Вот так в результате выяснения, что собой представлял автор обыкновенного милицейского протокола, мы узнали, что в конце декабря 1925 года гостиница «Англетер» оказалась в центре пристального внимания органов. Пойдем дальше.
Одним из важных свидетельств о последних днях жизни Есенина давно считается стихотворение «До свиданья, друг мой, до свиданья...» Почему-то общепризнано, что оно адресовано Вольфу Эрлиху. Однако и посвящение, и даже авторство, на наш взгляд, отнюдь не бесспорны.
На подлиннике (конечно, если это подлинник) отсутствует дата. Передал его только в 1930 году в Пушкинский дом, как теперь стало известно, бывший член редколлегии «Звезды» Георгий Горбачев, в свое время служивший заместителем начальника политуправления Петроградского военного округа.
Различные эксперты и есениноведы словно не замечают над бурыми строками этого поэтического послания весьма искусный рисунок отрезанной головы свиньи. Рисунок принимают за кляксу. Но внимательного взгляда достаточно, чтобы убедиться, как тонко тонированы уши и морда этого многозначительного образа. Если же согласиться с тем, что это никакая не клякса, почему бы не вспомнить слова Эрлиха из его стишка «Свинья»:
Припомни, друг: святые именины
Твои справлять — отвык наш бодрый век;
Подумай, друг: не только для свинины.
II для расстрела создан человек.
(1931 г.)
Тем, кому еще не ясно, о каких «святых именинах» идет речь, подскажем: трагедия в «Англетере» свершилась за несколько дней до Рождества. Не исключено, что «До свидания» сам Эрлих и написал, но это еще требует документального подтверждения.
То, что Эрлих, которого доверчивый Есенин называл «Вовочкой», являлся сексотом ГПУ, несомненно. Он начинал свою кровавую службу в 1920 году под началом симбирского чекиста Выборнова в 1-м пехотном казанском территориальном полку. С помощью приятелей-дзержинцев в 1921 году он перебрался в Петроград, где поначалу жил в соседнем с «Англетером» доме чекистов на Вознесенском проспекте, 12.
Из университета Эрлиха выгнали. Средненький поэт, он влачил полунищенское существование. И вдруг — разбогател. «Живу замечательно. Две комнаты с передней, а я один. Сам к себе в гости хожу. Шик!» — пишет он в 1929 году родителям. Есенину советская власть, как известно, даже скромного угла не давала, а здесь — пожалуйста, целые хоромы.
Ценный, видно, был кадр. Не для литературы, конечно, а для госбезопасности.
Близкие друзья и знакомые Есенина, догадывавшиеся о причастности «темных сил» к гибели поэта, или помалкивали, как Николай Клюев, или сомневались, как Иннокентии Оксенов (дневник критика до сих пор не опубликован, а наверняка мог бы пролить свет на загадочную смерть Есенина).
А Эрлих, словно издеваясь над всеми страхами и сомнениями знавших поэта, пишет такие строчки:
И бродит запах, скользкий, потный, теплый,
Здесь истеричка жмется к подлецу.
Там пьет поэт, размазывая сопли
По глупому, прекрасному лицу.
Но входит день. Он прост, как теорема.
Живой, как кровь, и точный, как затвор.
Я пил твое вино, я ел твой хлеб, богема.
Осиновым колом плачу, тебе за то,
(1931 г.)
Это, конечно бравада. Следили и доносили одни, а приговор приводили в исполнение совсем другие.
И тем не менее под этим откровенным признанием вполне мог бы подписаться Георгий Устинов — приятельствовавший с Есениным партийный журналист. Б молодые годы матрос-босяк вроде горьковского Челкаша, он наторел в составлении коммунистических брошюрок, в том числе с дифирамбами Троцкому. Печатно называл Есенина «психобандитом», хотя сам был неуравновешенным и, по воспоминаниям, даже в дружеском кругу во время пьяных ссор хватался за наган.
В своих «Мемориях» в вечерней «Красной газете» 29 декабря 1925 года над еще открытым гробом поэта Устинов впервые печатано представил Есенина алкоголиком. Но дело даже не в этом.
В том декабре Устинов, как и Есенин, не жил в «Англетере»!
В найденных недавно списках постояльцев гостиницы (более 150 человек) и ее сотрудников (около 50 служащих) эти имена не значатся! Повод призадуматься традиционным есениноведам. Ведь, согласно официальной версии, Есенин (как и «отлезавший» его Устинов) гостевал в «Англегере» целых четыре дня. Но никто из проживавших и работавших там никогда ни единым словом не обмолвился о необычном постояльце и случившейся трагедии. Зная общительный нрав Есенина, трудно объяснить такое единодушное молчание.
А вот зловещая, документально подтвержденная примета: по той же официальной версии Георгий Устинов проживал в 130 номере. Рядом в смежном 131 селились «военнослужащие» - сотрудники АСО и прочие агенты. Не потому ли этот номер не обозначен ни в одном из гостиничных журналов. Опустим детали. Смежный 130\131 номер был штаб-квартирой огромной ГПУ-шной крепости под вывеской «Англетер». В эту крепость и был доставлен поэт. По нашей — документальной — версии, Есенина арестовали сразу же по приезду в Ленинград.
Зачем арестовали? Да чтобы не мог сбежать. Не вешаться он сюда приехал. О намерениях покинуть СССР поэт писал накануне приезда в Ленинград в ноябре 1925 года своему другу П.Чагину. Об этом свидетельствуют его слова: «Избавлюсь, улажу, пошлю всех... вероятно, махну за границу. Там и мертвые львы красивее, чем наши живые медицинские собаки».
Однако, хотя «Англетер» и был местным командным пунктом органов, роли тюрьмы пыточной он все-таки не играл. Схваченного Есенина отвезли не в саму гостиницу, а в соседнее здание ГПУ, по Вознесенскому проспекту 8\13. Здесь,утверждаем мы, его допрашивали, пытали и убили. Здание сохранилось и сегодня.
Сохранился и подземный ход, ведущий под перестроенный ныне «Англетер» - видимо, по этому ходу тело Есенина в пыльной дорожке протащили на первый этаж гостиницы. Профессионально наблюдательный художник Сварог, рисовавший мертвого поэта, заметил «множество мельчайших соринок на брюхах и несколько на волосах».
А как же «воспоминания» Устинова о днях проведенных с Есениным в «Англетере»? Берем на себя смелость утверждать, что это специально придуманная фальшивка, рассчитанная на простачков и полную секретность подлинных документов.
Мы могли бы провести читателя по апартаментам гостиницы, но ограничимся хотя бы посещением проклятого 5-го номера. Оказывается, исследователи, искавшие в «есенинской» комнате таинственную дверь, загороженную шкафом, не ошибались. Но любителей детектива вынуждены разочаровать: «через« шкаф» в номер вряд ли кто-либо заходил. Чекисты и без подобных ухищрений чувствовали себя полными хозяевами в здании.
В одном из документов помещение четко зарегистрировано как номер 5/6. До 1917 год в 5-й комнате располагалась аптека, а в соседней, 6-й, — склад для лекарств. Сохранилась такая запись об этом хранилище: «Пустует со времен революции».
Существует и списание мебели и оборудования «есенинского» номера за март 1926 года. Перечислялись все предметы. Но... ни малейшего намека на то, что в номере была ванна.
Ванны в 5-м номере «Англетера» не было. Не могло быть и титана для нагрева воды. Стало быть лгут Устинов и Эрлих, утверждая, что вечером 27 декабря Есенин поднял шум из-за слишком сильно нагретого котла и сломя голову побежал жаловаться своим знакомым на второй этаж.
Новые детали в картину кровавого англетеровского спектакля добавляет ныне здравствующая вдова коменданта гостиницы Антонина Назарова. 27 декабря, вспоминает она, примерно в 10—11 часов вечера в квартире Назаровых раздался телефонный звонок. Звонивший назвался «дядей Васей», настойчиво попросил позвать прилегшего отдохнуть коменданта «Англетера». Сразу же после звонка Василий Назаров отправился в гостиницу и возвратился лишь днем 28 декабря. Вернувшись домой, комендант рассказал супруге о несчастье в «Англетере».
Таинственным «дядей Васей» быт, судя г всему, не кто иной, как дворник гостиниц Василий Сляцин, проживавший постоянно в 4-м номере(!). Сотрудничал ли Сляцин с ГПУ? В условиях строгой режимной дисциплины, царившей в здании, более чем вероятно. Тем более, что и его начальник Назаров, выходец из тульских крестьян, партиец с 1919 года, свое время командовал взводом 18-го полк войск ГПУ Петроградского-Ленинградского округа.
Комендант получил мандат чекистского «недреманого ока» в «Англетере» 14 марта 1925 года.
Впрочем, вскоре после убийства Есенина его перевели на заштатную должностишку а в 1929 году сослали на Соловки.
Виктор Кузнецов. Писатель, доцент Академии культуры
«Российская Газета» 8 июля 1995 год
Слово изначально было тем ковшом, которым из ничего черпают живую воду. С.Есенин