Посылка

Модераторы: perpetum, Дмитрий_87, Юлия М., Света, Данита, Татьяна-76, Admin

Посылка

Сообщение Гость » 20:14:43, Четверг 08 Ноябрь 2007

ОТ АВТОРА: два года назад я решился написать несколько армейских баек-воспоминаний. Во время службы книга Есенина была со мной и в своих сочинениях я использовал некоторые его стихи... Не удаляйте. пожалуйста. мой материал. Может быть он кому понравится... Данный текст даётся в следующей редакции: http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/15563/

ПОСЫЛКА

Домашние пряники остались в прошлом. Выгоревшая местами, плешивая степь лежала вокруг в ожидании осени - лекарства от зноя. Временная казарма, столовая и деревянный туалет были едва заметны с пыльного тракта, убегающего в город, где осталась железная дорога домой – в цивилизацию, откуда мы были выдернуты велением долга. Военные строители (взвод) несли нелёгкую службу на далёком рубеже советской империи. Мы выкачивали воду из шахты, где находилась баллистическая ракета и проводили антикоррозийные работы, перекрашивая мастиками железо пусковой установки.


Кормили нерегулярно. Грузовик в батальоне был один, он часто ломался и ночевал на обочине. Старшина плутовал, многие продукты питания исчезали бесследно, а доехавшие - делились нечестно. Масло и мясо съедали сержанты, напоминая молодым солдатам о тягостях и лишениях воинской службы. Спустя два месяца после такой кормёжки я ослаб и осунулся. Прежде круглый и крепкий, отныне я выглядел иначе – не то что рёбра, но и грудина невооружённым взглядом просматривались сквозь мою пожелтевшую кожу - скелет! Другие солдаты тоже покачивались, стоя в строю, когда свирепый бишкунак выбрасывал в лицо очередную порцию каменной пыли.

- Забудьте свою гражданскую жизнь!..

В редкие минуты отдыха голодные люди вспоминали национальные яства: узбеки плов, бешбармак – казахи, а мне почему-то хотелось варенья и булку, испечённую в домашней духовке - о чём я писал домой...

- Тебе посылка! – торжественно выкрикнул взводный. – Тебя любят солдат! Зайди в канцелярию.

У меня на глазах офицеры роты открыли фанерный ящик с добром и «…ничего недозволенного в нём не нашли». Осмотр посылок важная прерогатива командования роты. Домашние плюшки, немного конфет да одна маленькая шоколадка «Алёнка» лежали собранные с душой в тесном пространстве.

- Это нам на чай!.. Хорошо? – и кивая в сторону замполита роты, мой взводный отложил шоколадку в сторону. Он поглядел на меня.

- Хорошо, – проскрипело сердце.
- Ну и ладушки…

Солдаты окружили меня сразу, едва я только вышел на свет.

- Надо делиться!

Я и сам об этом слышал с раннего детства, и был того же мнения.

- Пожалуйста!..

Посылочный ящик рассыпался в мгновение ока. Десятки человеческих рук разорвали его на части и через полминуты от посылки остались только бумажные фантики. Подхваченные ветром, они медленно откатывались в степь, цепляясь за полынь-траву, за отцветший чертополох… Маленькая зелёная книжка дрожала у меня в руках: «Сергей Александрович Есенин».

«Ты светишь августом и рожью
И наполняешь тишь полей
Такой рыдалистою дрожью
Неотлетевших журавлей.

И голову вздымая выше,
Не то за рощей, за холмом
Я снова чью-то песню слышу
Про отчий край и отчий дом»

(из стихотворения Сергея Есенина)

Офицеры уже разъехались по домам, когда я был повторно приглашён в канцелярию. Это случилось вечером перед самой поверкой. Три удалых сержанта и ефрейтор – начальник армейской столовой хотели переговорить со мною с глазу на глаз.

- Где же твоя посылка, солдат?
- Её нет…
- Разорвали на части?
- Да.
- И совсем ничего не осталось?
- Так точно, товарищ старший сержант.
- Я видел, что ты положил в свою тумбочку...
- Это книга.
- Не ври, а показывай!.. Принеси его книгу, - приказал он дневальному.
- Есть! – ответил тот.
Отцы командиры по очереди листали сборник стихов поэта.
- Где деньги? – спросил ефрейтор.
- Нет денег.
Он ударил меня кулаком под вздох - в брюшину, и я согнулся, судорожно глотая воздух.
- Руки по швам, солдат!.. Смирно!
Туго затянутый на животе ремень не расстёгивался.
- Отставить рукоприкладство!
Старший сержант остановил забияку и нравоучительно заметил мне:
- Вот так бывает, товарищ солдат, когда ты не делишься со своими командирами… Твоя книга!
Он разочарованно кинул мне в лицо злополучный сборник стихов.
- Разрешите идти?
- Идите, и чтобы впредь это не повторялось. Кругом марш!..

Я всегда, когда глаза закрою,
Говорю: «Лишь сердце потревожь,
Жизнь обман, но и она порою
Украшает радостями ложь.

Обратись лицом к седому небу,
По луне гадая о судьбе,
Успокойся смертный и не требуй
Правды той, что не нужна тебе».

(из стихотворения Сергея Есенина)


Написано осенью в 2005 году
Последняя правка 11 мая 2007 года

Дорогие читатели!

Я непрофессиональный писатель и буду признателен, если вы поможете мне правильно расставить знаки препинания и укажите на стилистические ошибки, о которых я совсем ничего не знаю. Искренне Ваш - Ослик Яша (Муленко Саша).
Гость
 

Питьевой одеколон

Сообщение Гость » 20:19:07, Четверг 08 Ноябрь 2007

Данный текст даётся в следующей редакции: http://www.grafomanov.net/poems/view_poem/15709/

Саша Муленко
2. ПИТЬЕВОЙ ОДЕКОЛОН

Ох, и беспокойная команда досталась на перевоспитание старшему прапорщику Шекере. Это были злостные нарушители армейского распорядка, опозорившие роту в командировке: самовольщики, пьяницы, горе-артисты и «…некоторые умники», знающие уставы «…лучше других». Они попались с поличным в посёлке гарнизонному патрулю, отсидели на гауптвахте и вернулись в родную часть - к подножью радиоактивной горы Яман-Тау – на лесоповал.

Худо ли бедно, скрипя зубами, но держал Шекера в ежовых рукавицах этот неблагополучный контингент, и побаивались отчаянные «сапёры» грозного окрика старшины - уважали его за силу и благородство. Ударил бы он любого по шапке и в землю ушёл бы оболтус, но не расслабился старшина, не обидел солдата, не давал он воли рукам и гневу - дни проходили трезво. Но едва его солдаты оставались одни, то шаром покати - взрывалась гармонь, и в эти сатанинские часы офицеры части далеко обходили «каторжное подразделение» - музыка лилась бесшабашно и звонко - стучали кнопки, плясали люди, не взирая на ранги дежурных.

«Отговорила роща золотая
Березовым, весёлым языком
И журавли печально пролетая
Уж не жалеют больше ни о ком»

- Я дальше не помню, - орал гармонист и наяривал молча, притопывая ногами. - Э-эй, подпевай!
- У кого Есенин?.. Ищи страницу!..

Моя зелёная книга пожелтела от времени, истрепалась, обмякла и напоминала живую осень, описанную поэтом.

«Не обгорят рябиновые кисти,
От желтизны не пропадёт трава,
Как дерево роняет тихо листья,
Так я роняю тихие слова».

- Всю выучил? – спрашивал у меня музыкант.
- Всю знаю.
- А я проверю…
Он открывал наудачу книгу и, переставая на минуту рвать гармонь, захлёбываясь читал:
- «Говорила: «Русский не заметит… сердцу песнь…».
- «…А песне жизнь и тело… Оттого луна так грустно светит, оттого печально побледнела…»
Я успешно заканчивал строки.
- Знаешь! – гордился он.
И снова гремела музыка - мы были пьяны…

А утром…
Шекера переворачивал кровати и настежь распахивал фрамуги окон. Запах прелого одеколона нескоро выветривался из помещения казармы.

«Я не знаю, то свет или мрак?
В чаще ветер поет иль петух?
Может, вместо зимы на полях
Это лебеди сели на луг…»

Однажды, озабоченные нашим пьянством, отцы-командиры решили провести День здоровья и перед разводом на работу устроили митинг.

- Свиньи!.. Вы паршивые и грязные свиньи!

Командир отряда майор Шалуташвили начинал беседы именно с этих слов. Так было и в этот раз.

– До вашего приезда в горы магазин на участке более года не выполнял план по реализации товара. С вашим же появлением, - он сделал паузу и торжественно подчёркнул, - мерзавцы!.. Ежемесячно перевыполняет план на двести процентов. И всё за счёт проданного одеколона.

Снега обволакивали территорию лагеря со всех сторон с настойчивостью верёвки, держащей в покорности скакуна. Солдаты дрожали от холода и, постукивая ногами о плац, ворчали о несвоевременной речи комбата. Многие хватались руками за уши и грели их, защищаясь от первых укусов зимы.

- А знаете ли вы что пьёте?.. – спросил комбат и ответил:
- Нет!.. Сейчас главный врач нашей части лейтенант Зарипов расскажет вам о классификации, активно потребляемого вами товара.

Лишние офицеры покинули плац и скрылись в дежурной комнате штаба, оставив солдат врачу.

- Вместе с комсомольским активом части мы совершили рейд по магазинам округи, где обнаружили на прилавках многое зелье, употребляемое не в меру…
- Не томи, лейтенант! - послышалось отовсюду. - Нам тоже холодно.
- Вы – солдаты! – заметил он и продолжил беседу. Не обижаясь на понукания со стороны подчинённых, врач обстоятельно начал рассказывать людям про плюсы и минусы закупаемого товара.

- Одеколоны применяются нами как освежающие и ароматизирующие средства. Это водно-спиртовые растворы парфюмерных композиций с запахами цветочного направления. Они бывают четырёх видов: группы «А», группы «Б», группы «В» и «Экстра».

- Как водка! – заржали люди.

Врач улыбнулся. Он сделал глубокую паузу и увидел горячие лица солдат - белое облако пара клубилось над ними, маскируя от неприятеля. Хитрые американские спутники бороздили околоземное пространство, и сегодня враги могли увидеть и отснять таинственное оружие русских - их дух, который в критические минуты истории останавливал орды кочевников, напичканные самым разнообразным шовинизмом

- Наиболее очищенные от эфирных масел одеколоны «А» и «Экстра» я назову питьевыми. Иные группы к употреблению не лежат. Они опасны для зрения и желудка.
- Но как их определить?.. – закричали из строя люди.
- Отставить шум… Группа одеколона указывается вот здесь.

Он достал из кармана шинели на свет непочатый фонфурик и показал на обратную сторону этикетки.

– Видите это «Бэмби»!..

У каждого флакона была маркировка. Чистота содержимого увеличивала её в объёме, фокусируя взгляды солдат на главном – на группе, намеренно спрятанной производителями товара от глаз непосвящённых в таинство его потребления на государственной службе.

- Отштамповано «А» и пить его можно, не опасаясь за зрение!.. Это понятно? – спросил докладчик.
- Так точно! – покатилось разноголосье. Одухотворённые кашель и смех солдат заменяли им отхаркивающие средства и сметану – то чего не хватало в больнице для профилактики и лечения гриппа.

- На пятом шахтёрском участке я бы рекомендовал вам следующие напитки, - здесь лейтенант перечислил ещё несколько видов безопасной для глаз парфюмерии: «Цитрусовый», «Огни Москвы», «Шипр», «Тройка» и, заканчивая беседу, добавил, - а лучше - покупайте зубной эликсир «Спортивный». Он сегодня в ассортименте на четвёртом участке – на два километра выше – бескислородные прогулки в горах полезны для организма.
- Спасибо, доктор! – послышалось отовсюду. – Вашими устами мёд бы пить.
- У меня всё!

Он повернулся лицом к зданию штаба и замахал рукой остальному командованию части. Офицеры покинули уютное помещение конторы степенно, не торопясь. Нехотя застёгивая широкие шинели, они приготовились козырять вышестоящему командованию по форме, и вот на плацу появились комбат и начальник штаба, покачивая солидными животами.

- Р- равняйссь! - раскатилась по лесу команда дежурного по части. – Смир-рна!.. В походную колонну!

Солдаты, толкаясь, развернули строй направо в сторону первого взвода первой роты.

- На производство!.. Шагом!.. Марш-ш!

На дорогу выходили с песней. Запевала затягивал известные строки:

- Вдоль да по речке, вдоль да по Казанке
Сизый селезень плывёт.

И подхватывала нецензурным рёвом эту народную песню необузданная братва. И осыпался снег с деревьев на головы идущим на производство.

- Эх, чтоб твою мать,
Сизый селезень плывёт!

А Шекера выслушивал от комбата, в который раз, жалобы на ночные беспорядки в его подразделении…
Гость
 


Вернуться в Проза

Кто сейчас на форуме

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 7

cron