Данита писал(а): Если же принять во внимание гипотезу о подделке, и не просто о подделке, а о подделке, сделанной сексотом Эрлихом (который знал стиль и манеру Есенина, вращаясь вокруг да около), то пристальное внимание к загадочной кляксе, Эрлиху и его стихотворному творчеству, в том числе на тему свинины и расстрелов в ГПУ, вполне оправданны.
А меня другой стих больше волнует, Эрлих про богему там пишет:
Между прочим
Здесь плюнуть некуда. Одни творцы. Спесиво
Сидят и пьют. Что ни дурак – творец.
Обряд всё тот же. Столик, кружка пива
И сморщенный на хлебе огурец.
Где пьют актёры – внешность побогаче:
Ну, джемпер там, очки, чулки, коньяк.
Европой бредит, всеми швами плачет
Недобежавший до крестца пиджак.
И бродит запах – потный, скользкий, тёплый.
Здесь истеричка жмётся к подлецу.
Там пьёт поэт, размазывая сопли
По глупому прекрасному лицу.
Но входит день. Он прост, как теорема,
Живой, как кровь, и точный, как как затвор.
Я пил твоё вино, я ел твой хлеб, богема.
Осиновым колом плачу тебе за то.
1931
====
... и стих друга Эрлиха зятя Наппельбаума Фромана, наз. "25 декабря 1925" года в котором нет ни слова о Есенине, зато в завуалированной форме можно СТОЛЬКО почерпнуть!!!!
* * *
На повороте, скрипом жаля,
Трамвай, кренясь, замедлил бег, —
А на гранитном лбу Лассаля
Все та же мысль и тот же снег.
И средь полночного витийства
Зимы, проспекта, облаков —
Бессмыслица самоубийства
Глядит с афиши на него.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
И мне бессмертия дороже
Улыбка наглая лжеца,
И этот смуглый холод кожи
До боли милого лица.
Здесь, на земле, в тоске острожной
И петь, и плакать, и дышать,
И только здесь так сладко можно
С любовью ненависть смешать.